Прошлое Московского театра оперетты. Костюмы. Интервью с Л. И. Ивановой

"О эти дни очарованья,
Дни светлой радости - где вы?
Остались лишь воспоминанья, все прошло..."

Имре Кальман, "Дуэт Сильвы и Эдвина"

Во времена моей молодости Новый год был немыслим без оперетты. Известные арии исполняли по радио и в телевизионных "Новогодних огоньках", все праздники по телевизору крутили фильмы - оперетты.
В этом году Московскому театру оперетты исполнилось 90 лет. За это время он повидал различных худруков, режиссеров, актеров, ввел в свой репертуар модные сегодня мюзиклы. Собирая материал для поста про прекрасную шляпницу Аню Сердобову (https://mybloggattaciara.blogspot.ru/2017/07/1.html и https://mybloggattaciara.blogspot.ru/2017/07/2.html), я познакомилась с интереснейшим человеком Людмилой Ивановной Ивановой, которая уже 55 лет служит в пошивочном цехе этого театра. Мне захотелось поделиться с вами ее увлекательным рассказом о том, как создавались костюмы для спектаклей в тяжелые советские времена.




Людмила Ивановна Иванова в примерочной театра оперетты. Фото Надежды Маркаловой



"Когда я после окончания ТХТУ пришла в театр в 1962-м году на практику, тут был сапожный цех, пошивочный цех, был красильщик, прачечная. Больше никого не было. Приходили художники. Даже Мессерер был… Я училась у них.




Учащиеся ТХТУ. Людмила Ивановна вторая слева в первом ряду. Фото из архива Л. И. Ивановой


Тогда театр находился в помещении современного театра Сатиры. Я там делала дипломный спектакль - два костюма для артистки Татьяны Саниной. Начинала закройщицей, потом стала начальником пошивочного цеха. Раньше костюмы хора и балета отдавали в ателье на Котельнической набережной, мы обшивали только солистов. У нас получались индивидуальные вещи. Но когда привозили костюмы из ателье и артисты начинали их примерять, выяснялось, что кому-то что-то мало, кому-то велико и мы доделывали эти костюмы.




Театр оперетты в 1970 г. Фото из сети


Тканей было мало, в основном все красили. Даже когда с художником на фабрике выбирали ткани, сразу прикидывали: "Ткань вроде приличная… Так, один костюм шьем на лицевую сторону, другой - на изнанку… Еще красим эту же ткань, и повторяем все тоже самое..." В общем, из одной ткани могли сшить четыре платья.




Людмила Ивановна Иванова. Фото Надежды Маркаловой


Раньше для объемных платьев шили тяжелые бязевые юбки.




Артистка оперетты. Фото из архива Л. И. Ивановой


Отдавали их в прачечную, где крахмалили оборки, чтобы платья потом имели правильные силуэты. Сейчас все гораздо легче, есть тюль любой жесткости.




Людмила Ивановна Иванова. Фото Надежды Маркаловой


Актеры у нас все были заслуженные, народные, кого только не было! Все с претензиями. У нас был постоянный художник в театре Риза Осиповна Вайсенберг. Она пришла после войны и так и осталась работать. Она всегда следила за спектаклями, ходила вечерами на спектакль и смотрела - у кого молния застегнута, у кого не застегнута, у кого как шляпа надета…




Сцена из спектакля театра оперетты "Летучая мышь". Фото из сети


Раньше давали по три спектакля в день. Актеры хотели хорошо одеваться, но в продаже не было никаких вещей. Приносили нам ткани: шить, шить, шить! Даже снимали дома занавески. Здесь в цеху не разрешалось работать налево, кто мог, брал домой, кроили по ночам.
На одну такую сотрудницу, которая шила дома, в театр нажаловался сосед. И вот однажды приходит к нам комиссия: "Выйти всем!", закрылись в цеху и начали шуровать по личным вещам, нет ли халтуры. Один раз пришла к нам пожилая актриса, она юбку купила с пуговицами по переду и попросила переделать, убрать пуговицы и сделать шов. И у портнихи лежала в ящике эта юбка - "когда будет время, я сделаю". В основном делали в обеденный перерыв: человек быстро покушает, и время остается - он что-то для себя сделает. И вдруг, та комиссия напала на ту ее юбку. Видят, что она портнихе не по размеру. У той потом с сердцем было плохо. Мы переживали за нее.
В то время для балета мы шили всем трусы из бязи, сверху перекрывали туалью. Туаль была шириной 90 см, на эти трусики уходило 60 см. И вот оставались куски, я такие хорошие куски оставляла - на ластовицу, на прокладку, и складывала в коробку. И когда комиссия пришла - брали трусы, наряд: "Почему столько ушло ткани?". И я доказывала, что нужно именно столько и такие выпады. Или брали платье - у Саниной было большое платье с длинным шлейфом в оборку, с которым она не могла уже справляться и мы его немного обрезали. И опять нас спрашивают: "Такое количество ткани пошло на платье, а хвост-то какой". Хорошо тот хвост был не выброшен!
В составе этой комиссии приходили специалисты, которые понимали в крое. Брали вещь, брали наряд и сравнивали. А раньше ткани шло больше, потому что ткань была узкая, 70 см, 80, 90 - такие станки были.

Для спектакля покупали костюмы у населения. Мы работали тогда в "Эрмитаже". Все зависело от эскиза. Раньше тут рядом был комиссионный магазин, но там очень редко бывало, что можно было что-то приличное купить. У старушек с разрешения театра мы покупали веера, цилиндры…




Расписка о покупке "принадлежащего лично мне фрака")


Герард Васильев тогда купил себе хороший цилиндр, он у него до сих пор складывается. Французский! Он гордится им.

Покупали старинные красивые вещи, но они все расползались, поэтому нам приходилось распарывать эти платья, потом класть крой на тюль, все прошивать и только потом шить новые платья. Мы с удивлением рассматривали старинный крой и мастерство изготовления. Спарывали отделку. Блестки были просто удивительные!




Татьяна Шмыга в телеверсии спектакля Московского театра оперетты. Фото из сети


Один раз я напоролась: нужно было на белые купальники нашивать розы из черных блесток. Нашили, но потом балет репетирует, потеет и нужно стирать. Я положила их в таз, залила горячей водой, и все блесточки разошлись… Я потом когда блески покупала, обязательно пробовала их на зубок: расплавятся или нет.
Перья тоже покупали у бабушек. Они были старыми, я их и манной крупой чистила и чем только не чистила! Иногда большое хорошее перо делила пополам: на балет - макушку, к низу что-то добавляла, подстраивала… Ходила в зоопарк, там набирала перьев - договаривалась с рабочим…




Татьяна Шмыга в спектакле "Фиалка Монмартра"


В 1978 году выпускали спектакль "Неистовый гасконец" в котором выходил на сцену хор в 60 человек. Мы брали костюмы на прокат в Малом театре. Но в одной сцене понадобились белые воротники. Я вырезала их из бумаги, накалывала и актеры шли на сцену. Режиссер потом после премьеры пришел к нам в пошивочный цех и сказал: "Спасибо вам за все!"




Герард Васильев в оперетте "Нестовый гасконец". Фото из сети


Один раз мне для спектакля понадобился трикотаж, и я его купила в похоронном бюро. Там блестящие ткани были тоже очень хорошие. Это было в 70-е. Один раз кто-то из актеров пошутил: "О, какая красивая ткань, хоть гробы обивай!". А мы Татьяне Ивановне Шмыге делали юбку из этой ткани, красили ее. Не было же ничего!

Отделку у нас делал специальный мастер. Фунтиком, маслом выводил кружево. Платья все расписывали. Брали капрон, красили и расписывали. У нас были мастерские в миниатюре: шляпник, художник, красильщик. И все были довольны результатом.
И всегда выпускали по три спектакля в год, один из них - советский спектакль. На советский спектакль приносили свою обувь из дома, что-то в магазинах покупали. А в исторические спектакли нужно было обувь шить. У нас такой сапожник был, играл на мандолине. У него сундук был с кожей. Он сядет, покушает, поиграет, а потом идет шить обувь.
Сколько я бегала по другим театрам! То ткань красила во МХАТе, когда у нас красильня не работала. Брала у них мокрые, окрашенные ткани и несла их по морозу в хозяйственной сумке в театр. Тут развешивали, сушили. И обувь заказывали в Музтеатре Станиславского, а я ее носила.




Людмила Ивановна Иванова. Фото из личного архива


В 1964 году театр переехал сюда из театра Сатиры. А нас отправили в "Эрмитаж". Это было безумно тяжело - ездить актерам после репетиции туда. Хоть раньше троллейбус туда ходил по Дмитровке, и удобно было доехать. Потом нас переселили на Б. Дмитровку напротив нашего театра в здание, в подземелье. Мы видели свет только в маленьких оконцах. Там мы просидели много лет. Потом из того помещения мы переехали в подземелье сюда. Склад был на лестнице. А уж потом, когда театр получил еще это здание, мы переехали сюда, наверх. Мы были так рады! Тут есть чем дышать, все видно. В Эрмитаже тоже было чудесно: в обеденное время мы ходили в сад. Там был ресторан, где можно было дешево пообедать.




Пошивочные цеха Московского театра оперетты сегодня. Фото Надежды Маркаловой










Закройщица мужского костюма Галина Кузнецова. Фото Надежды Маркаловой


Раньше было интересно - к нам всегда приглашали зарубежных артистов, в основном, балет. Американцы, Королевский шведский театр, кого только не было! После того, как заканчивались репетиции, я ходила смотреть костюмы: из каких тканей сделаны, как скроено… Такое было все для нас новое. Они приезжали со своими маленькими стиральными машинами, ткани у них были необычные… А сейчас наши костюмы уже на уровне, мы делаем очень красивые платья.




Людмила Ивановна Иванова. Фото Надежды Маркаловой


Сегодня нам бы побольше помещение… Негде хранить костюмы. У нас есть декорационные мастерские и там находится часть костюмов - это так неудобно. Если нам дадут большее помещение, мы, конечно, рады будем".

Вот в таких сложных условиях приходилось жить и работать мастерским театра оперетты. Тем не менее, Людмила Ивановна вспоминает это время с удовольствием, как часть истории театра, которая неразрывно связана с историей страны. Всем тогда было нелегко, но художники и мастера творили, придумывали, искали новые пути для создания красочных костюмов. И дарили нам, зрителям, хорошее настроение и позитивный настрой!
От своего лица и от всех вас хочу сказать "спасибо!" Людмиле Ивановне за интересный рассказ! Прекрасно, что есть такие люди, всей душой преданные театру и своему делу, работающие с вдохновением и любовью!

И благодарю главного художника по костюмам Московского театра оперетты Елену Чепелеву и художника-технолога по костюмам Карину Бадалян за помощь в организации интервью! А также Надежду Маркалову за прекрасные фотографии!